🙏🏻 ОНА ЗАБЫЛА ОБО ВСЁМ, КРОМЕ КРИШНЫ
(Продолжение воспоминаний о Матери Ише. Начало здесь - https://vk.com/lokaramdas?w=wall9682012_68429)
📖Гаргамуни дас:
Иша Деви Даси, несомненно, была одной из самых чистых, любящих, материнских и сознающих Кришну душ, которых я когда-либо встречал. На первый взгляд, она выглядела эксцентричной старухой - такой, которая в последние годы страдала тяжелым слабоумием. Но с тех пор, как я впервые встретил ее примерно в 1982 году в ее доме в Хианнисе, штат Массачусетс, и до ее последних дней в доме престарелых после своего 90-летия, она всегда думала и говорила только о Кришне и получала огромное удовольствие от общения с другими.
Когда мой брат и я были подростками в Бостоне в начале 80-х, она всегда была так рада видеть, как мы с таких юных лет занимаемся преданным служением. Много раз я работал с ней вместе со многими другими преданными на кухне в Бостонском храме - как на воскресных пирах, так и на больших фестивалях на протяжении многих лет. Она регулярно приезжала из дома, чтобы служить, и всегда была полна энтузиазма и счастлива быть с преданными.
Иногда она отводила меня в сторону и давала совет, не столько о практическом служении, сколько о том, как всегда помнить о Кришне, независимо от того, что я делаю. «Не забывай Кришну, пока ты служишь», - говорила она, широко раскрывая глаза. «Помни, Он является причиной того, что мы все здесь в храме - чтобы доставить Ему удовольствие».
Она заботилась обо всех преданных - младших и старших - и пыталась помочь им служить Кришне, как могла.
Однажды мы с братом пытались разобрать два ведра по 5 галлонов, которые, казалось, были склеены. Попробовав несколько раз, мы наконец поставили ведра и сдались.
В этот момент Мать Иша очень серьезно посмотрела на нас и сказала: «Попробуйте еще раз, и просто искренне повторяйте Харе Кришна - каждый раз это работает».
Кешиханта и я разразились легким смешком, но она погрозила пальцем и сказала очень нежно: «Я серьезно - если вы сделаете это искренне, это сработает - вот увидите».
В этот момент мы попробовали еще раз, и ведра тут же развалились.
«Смотри, я же говорила тебе», - сказала она. «Это работает каждый раз!»
В последние годы моей жизни в Бостоне мать Иша разработала программу для пожилых индийских женщин в общине, привлекая их к изготовлению гирлянд, шитью носовых платков и другому служению Бостонским божествам Радха-Гопиваллабха. Очень мило, что у нее было имя каждого участника на доске объявлений за пределами храмовой комнаты, и каждый раз, когда женщина заканчивала службу, мать Иша перемещала её имя ближе к середине доски, на которой было изображение Божеств в середине и написано: "Кришна-Према". Я помню, как мать Иша много раз с энтузиазмом рассказывала мне об этом и счастливо улыбалась, когда видела женщин, занятых служением.
Примерно в то же время там жил старший брахмачари по имени Сада-Шива Прабху. Он был очень трудолюбивым преданным в течение многих лет в Бостоне и был для меня как старший брат или дядя в первые годы моего пребывания там. Он начал подшучивать над доской матери Иши и в какой-то момент поместил фотографию очень стоического старого ученика Прабхупады по имени Витталешвара (который, казалось, никогда не улыбался публично) в середине круга Кришна-Према. Хотя предполагалось, что это будет шутка одного старшего преданного мужчины над другим, но это было сделано за счет матери Иши.
После того, как это было сделано, я слышал, что мать Иша расстроилась из-за этого. Однажды утром она пришла ко мне явно обиженная, со слезами на глазах и сказала: "мне жаль, что Сада Шива так дурачится и смеется над всеми искренними душами, которые искренне служат Господу."
Именно тогда я услышал, как она сказала что-то явно немного негативное о другом человеке, впервые с тех пор, как я ее знал.
Я слышала, что в последнее время у него были некоторые неприятности, - сказала она, имея в виду его разрыв с женщиной, с которой он работал на цветочном заводе. Так бывает, когда не принимаешь всерьез маленькое служение других. Кришна так счастлив, даже если вы просто предложите ему лист", - сказала она. Это сказано в Гите, и это правда. Он также не терпит, чтобы кто-то высмеивал искреннее служение других."
Хотя я и любил Сада-Шиву, я лично видел, что оскорбление такой чистой души, как мать Иша, может сделать с преданным служением обидчика. Хотя она и не обиделась лично, ей было обидно, что ее привлечение других к служению Кришне не удостоилось чести со стороны старшего и очень уважаемого преданного.
Я был очень разочарован тем, что не попытался остановить Сада-Шиву. Я должен был прийти в себя, и я уверен, что он пришел бы в себя, если бы я что-то сказал.
В целом, однако, старшие преданные из храма и вокруг движения проявляли к ней большое уважение. Именно Ниранджана (до того, как он принял саньясу) впервые повел меня к ней. Его лицо всегда светилось, когда он видел мать Ишу. Я также помню, как Бхактичару Свами увидел ее в коридоре Бостонского храма и поклонился ей-то, что обычно происходило наоборот, когда рядовой преданный видел кого-то в отреченном статусе жизни.
Однажды на лекции по Бхагаватам она рассказала историю о чайке, которая, по ее словам, летала над ней около часа, когда она повторяла джапу на берегу залива. Она хлопала крыльями в такт повторению - сказала она. Я не осмеливался смеяться, потому что знал, что она была абсолютно серьезна - на самом деле, всему, что она когда-либо говорила, я полностью верил, даже если другим могло показаться, что она сошла с ума.
Даже когда память подводила и она больше не могла вспомнить преданных по отдельности, она говорила с медсестрами и врачами о пользе повторения Харе Кришна.
Позже она будет просто петь и радоваться.
Я мог бы писать и писать о ее замечательных качествах, и когда-нибудь напишу-по крайней мере, о тех, которые помню.
В конце своей жизни Кришна устроил так, что она забыла обо всем, кроме Кришны.
📖Мадхава Дас:
Мои воспоминания, часть 1
В то время, когда я был шеф-поваром в Бостоне (1987–1994), у нас с мамой Ишей были очень дружеские отношения. В то время ей было от 65 до 70 лет. Она всегда помогала мне с воскресным пиром. Она жила на Кейп-Коде и ехала на велосипеде до местной автобусной станции (кажется это было около 6 миль). Она ехала на автобусе и обычно приезжала около 16:00. Она входила в храм через черный ход и заглядывала на кухню, чтобы проверить меня. Обычно она заглядывала внутрь и говорила: «Духовная душа! Хари бол, одна десятитысячная кончика волоса».
Я всегда был счастлив ее увидеть. В те дни я обычно готовил весь пир из 10 блюд, и в какой-то момент я всегда отставал, поэтому каждая дополнительная пара рук был так кстати. Она говорила, что сейчас вернется, поднимется по 5 лестничным пролетам в женский ашрам, чтобы переодеться. Она вернется и поможет мне со всем, что мне нужно. Я обычно просил ее сделать сладости на все дни до понедельника, потому что обычно к концу приготовления пира я уже не мог думать о приготовлении чего бы то ни было ещё. Обычно она делала "Просто Чудо" Эти знаменитые сладости матери Ишы были лучшими Просто Чудо на свете!
Мата также очень помогала в комнате для пуджари. Она шила и гладила одежду Шрилы Прабхупады. Она делала ему мешочки для чёток, шапочки Свами и всевозможные красивые вещи для его вьясасаны. Иногда между мной и комнатой для пуджари происходила битва за получение маты в определенное воскресенье, хотя мне казалось, что я всегда получал ее милость. Ей нравилось помогать на кухне.
Находясь на кухне, она также поднимала уровень разговора до духовного сознания. Она всегда помогала убирать столы и всегда напоминала мне, что Радхарани не любит грязную кухню. Она поставила изображение Радхарани в рамку на каминную полку. Эта фотография была там все время, пока я был поваром в Бостоне.
Осенью Мать Иша ездила на клюквенные болота на Кейп-Код и собирала клюкву для удовольствия Шри Шри Радхи Гопиваллабхи. Она приходила с большим пластиковым пакетом, набитым ими, и говорила своим высоким голосом что-то вроде: «У меня есть подарок для тебя». Я любил получать эту клюкву. Их использовали либо в чатни, либо в халаве. Взятых только что из ее чистых рук….
Мата однажды сказала мне, что она была чемпионкой по бадминтону в колледже. Иногда она вспоминала это, говоря: «О да, но это было тогда, когда я была в майе».
Мата всегда знала о здоровье преданных и очень заботилась о нас. Она вязала нам «шапочки Свами». Когда зимой она слышала, как я швыркаю носом, она говорила мне одевать эту шапку на ночь. Она вязала для преданных много вещей. Мешочки для чёток с удобными карманами в них. Чехлы для пальцев в мешочке для чёток. Она также использовала для изготовления замечательных ламинированных книжных закладок лепестки из маха-гирлянд, или листья туласи. Они были красивы. У меня все еще есть от нее книжная закладка с розами.
Еще она однажды сделала мне подарок в виде браслета. Это был простой кусок пластика с липучкой для соединения концов. На пластике она собственноручно написала:
атмарамаш ча мунайо
ниргрантха апй урукраме
курвантй ахаитуким бхактим
иттхам-бхута-гуно харих
"Все различные атмарамы те, кто черпает наслаждение в атме, духовном «я», особенно те из них, кто утвердился на пути самоосознания, желают нести беспримесное преданное служение Личности Бога, несмотря на то, что уже освободились от всех материальных пут. Это означает, что Господь обладает трансцендентными качествами и поэтому привлекает всех, в том числе и освобожденные души."
Шримад Бхагаватам 1.7.10
Этот стих определенно был взглядом Маты на дживу. Она была не из этого мира и всегда так или иначе была занята прославлением Кришны и служением Кришне. Она пыталась научить меня этому с помощью этого подарка. У меня все еще есть этот браслет и в прошлом году я показал и рассказал о нем некоторым студентам в Доме Кришны. Ее привязанность жива, она настоящая атмарама.
Иногда она говорила мне, что я ее сын. Однажды я сказал: «Да, конечно, ты моя мата». Она ответила, схватив меня за руку: «Нет, правда, ты мой сын». Я остановился и посмотрел на нее, и она посмотрела мне в глаза с большим чувством. Я видел, что она серьезна, и принял ее как свою настоящую мать. Когда-нибудь она обнимет меня и будет заботиться обо мне, как мать. Я никогда раньше не принимал всерьёз слово «мата», но здесь это казалось естественным. Она моя мата.
Иногда я был очень увлечен на кухне. Я бегал вверх и вниз по «пандусу» между кухней и холодильником. Я видел, что Мате не нравилось во мне слишком много страсти. Однажды я в спешке сбежал в коридор, и она целенаправленно шла по пандусу, ожидая, что я снова побегу. Я выскочил через дверь и чуть не сбил ее с ног. Она строго посмотрела на меня и спросила: «Ты думаешь о Кришне?» Нет мата, я не ...
Самые счастливые дни в моей жизни были в качестве шеф-повара и пуджари в Бостоне, и мата всегда была частью этого счастья. Я скучал по ней все эти годы. Я чувствую, что должен попытаться снова увидеться с ней."
